Певица, вокальный коуч и дизайнер одежды Stacy Trotskaya — артист, для которого границы жанров и форм не имеют значения. В её истории много смелых решений, романтики и внутренней свободы, а сама она — пример того, как можно превратить личные переживания в искусство и вдохновлять других.
— Как вы пришли к музыке?
— Это моя любимая история. Мне было пять лет, мы жили с родителями в квартире старого дома с высокими потолками. Там стояло чёрное чугунное фортепиано с отверстиями для канделябров. Я любила подбирать на нём мелодии, которые я слышала в звуках сквозняков старых окон. Однажды мама отдала мне золотой сундучок с тремя стекляшками от люстры. Я поднесла одну к окну — и вся комната усыпалась солнечными зайчиками. В тот момент я поняла, что всю жизнь буду «рассеивать свет» своей музыкой.
— О чём вы мечтали в детстве, и сбылось ли это?
— Я мечтала, как и все дети, о многом: о гардеробе Барби, о том, чтобы управлять ветром или всегда есть хэппи-мил. Но больше всего я хотела вырасти и не стать скучным взрослым. Сегодня я могу сказать, что исполнила это желание — и даже ушла дальше. Я помогаю другим девочкам поверить в себя и решиться уйти со «скучных» работ, чтобы начать свободную, творческую жизнь.
— Какое решение стало для вас самым смелым?
— В 17 лет я влюбилась в одного известного парня и решила завоевать его внимание самым необычным способом: собрала с нуля оркестр из 24 человек, написала альбом и устроила концерт на 300 зрителей за три месяца. Он на концерт не пришёл, но я поняла, что история была не про него, а про меня — про моё место и масштаб.
— Как бы вы описали проект Stacy Trotskaya?
— Это романтизированная версия моей жизни. Всё, что со мной происходит, — чувства, воспоминания, смыслы — превращается в музыку. Жанр и язык здесь вторичны: это всегда рефлексия эпох. Сейчас состоялся релиз моего первого англоязычного мультижанрового альбома, посвященного моей юности, дальше будут песни на русском — уже в другом настроении и звучании.
— Какие артисты оказали на вас влияние?
— У меня нет любимого жанра, но есть любимые альбомы и песни, которые остаются со мной. Первые альбомы Florence + The Machine, Lemonade, Beyonce, Keane — Somewhere Only We Know, David Bowie — Heroes. Например, недавно открыла для себя Chappell Roan.
— Какую роль играет русская культура в вашем творчестве?
— Огромную. С детства бабушка ставила мне оперы русских классиков, и именно они стали основой моего чувства гармонии и красоты. Позже, во ВГИКе, я изучала кинематограф: Кира Муратова, Андрей Тарковский, Вадим Абдрашитов, Марлен Хуциев. Именно эти режиссеры сформировали мой визуальный вкус и почерк.
— Вы совмещаете музыку и коучинг по голосу. Есть ли истории, которыми особенно гордитесь?
— Их становится всё больше. Например, моя ученица выступала с Дмитрием Маликовым и пела на афтерпати Каннского кинофестиваля. Другая ушла из корпорации и за короткое время вышла на уровень дохода, о котором многие только мечтают, полностью работая на себя. Еще один студент недавно выпустил свой альбом. Такие истории — лучшее подтверждение того, как работа с голосом влияет на качество жизни.
— Если бы вы не были музыкантом, чем бы занялись?
— С детства любила рисовать эскизы одежды. Я создаю бренд с коллекциями ограниченного тиража. Каждая вещь — это «сияющие доспехи» для высокочувствительных людей, которые помогают сохранить внутреннюю силу и транслировать её миру. Эта одежда для тех, кто хочет оставаться собой и не боится сиять.
— Что бы вы хотели сказать своим слушателям?
— Хочу поделиться тремя аффирмациями. Первая — «Я у себя есть». Эта фраза помогает почувствовать опору и заботу внутри себя, стать взрослым рядом с тем внутренним ребёнком, которому бывает страшно. Второе: «Мы все к этому готовы и мы все уже там» — настройка на нужную версию реальности. И третье: «Деньги, секси и проявленность — это энергия, которая уже есть внутри тебя». А голос — самый быстрый инструмент, способный выпустить её наружу.